Предисловие
Дональд Карсон - Трудное учение о любви Бога - Почему учение о любви Бога следует считать трудным
В пользу такого названия можно привести как минимум пять доводов.
1) Подавляющее большинство тех, кто сегодня верит в Бога, считает, что Бог — каким бы Его ни представляли — непременно должен быть любящим. Но именно поэтому задача свидетельствовать миру о Христе часто кажется нам устрашающей. Все чаще и чаще мы обнаруживаем, что всеобщая вера в Божью любовь основана на чем угодно, только не на библейском богословии. Говоря о Божьей любви, христиане имеют в виду не то, что принято понимать под Божьей любовью в окружающей их культуре. Хуже того, обе стороны могут не осознавать, что они говорят о разных понятих.
Следует вспомнить недавние продукты киноиндустрии, которая не просто запечатлевает ценности западной культуры, но и формирует их. Для наших целей научно-фантастические фильмы можно разделить на две категории. Наиболее популярными являются остросюжетные фильмы с насилием, перестрелками и драками, например «День независимости» и «Чужие», в которых зло выступает в самом гнусном его проявлении. Инопланетяне обязательно должны быть злодеями, иначе не будет угрозы, а следовательно, преследований и приключений. Очень редко такие фильмы содержат некую космологическую идею, не говоря уже о духовной.
В других фильмах этой категории, которые не просто носят развлекательный характер, но пытаются донести до зрителя некую идею, обычно высшая сила является доброй. На стыке этих двух категорий находится сериал «Звездные войны», в котором высшая сила наделена неоднозначными моральными качествами. Но даже в этой киноэпопее прослеживается мысль о том, что в конечном итоге «светлая» сторона этой силы одерживает победу над темной. По словам американского кинокритика и писателя Роя Анкера, фильм «Инопланетянин» — это «греющая сердце повесть о воплощении, которая завершается воскресением и вознесением». В фильме «Контакт» с Джоди Фостер в главной роли внеземной разум изображен весьма любвеобильным, заботливым и вызывает почти благоговейный страх.
Анкер считает, что присутствие в фильмах такой «неявной идеи» содействует продвижению христианства. Подобно книгам Толкина и Льюиса, такие фильмы помогают людям подспудно принять абсолютную Божью доброту и любовь. Но я не столь оптимистичен. Толкин и Льюис жили в мире, сформированном под влиянием иудейско-христианского наследия. Подобные «неявные» намеки прочитывались между строк другими людьми, которые также находились под влиянием этого наследия, несмотря на то, что многие их читатели не были христианами в библейском смысле слова.
В фильме «Контакт» отражено монистическое, натуралистическое и плюралистическое мировоззрение (в конце концов, фильм посвящен Карлу Сагану). У этого фильма больше общего с философией движения «Нью-эйдж» и наивным оптимизмом, чем с христианством. Христианская доктрина Божьей любви вдруг становится очень трудной, потому что ее помещают в чуждую среду, вырывая из библейской истории, в контексте которой она была изначально дана.
2) Иначе говоря, мы живем в культуре, где большинство людей отвергает многие другие истины о Боге, тесно связанные с учением о Его любви. Я считаю, что библейское учение о Божьей любви будет искажено и утрачено, если мы оторвем его от учения о Божьем всевластии, святости, гневе и провидении, Его личностной природе и других основных положений христианского вероучения.
В учении о Божьей любви наша культура отбросила все, что посчитала неудобным. Божьей любви придается благопристойный и демократизированный вид с оттенком сентиментальности. Этот процесс протекает уже долгое время. Во времена моей молодости была популярной песня о том, что «мир нуждается в любви, сладостной любви». В этой песне мы указывали Всевышнему, что Ему делать: нам не нужна еще одна гора (у нас их и так достаточно), но вот больше любви нам бы не помешало. Какова дерзость!
Но так было не всегда. Во времена, когда почти все верили в Божью справедливость, людям иногда было трудно поверить в Божью любовь. Проповедь о Божьей любви становилась для них чудесной благой вестью. Сегодня трудно удивить человека, сказав ему, что Бог любит его. «Конечно, Бог любит меня, ведь Он такой, правда? И вообще, с чего бы Ему меня не любить? Я довольно приятный человек, по крайней мере, не хуже моего соседа. Я хороший, ты хороший — Бог любит тебя и меня».
Даже в середине 1980-х годов, по результатам опроса, проведенного Эндрю Грили, три четверти респондентов предпочитали думать о Боге как о друге, а не как о царе. Интересно, какими были бы результаты, если бы людям предложили на выбор слова «друг» и судья». Сегодня большинству людей легко поверить в Божью любовь, но очень трудно поверить в Божью справедливость, Божий гнев и непротиворечивое всезнание Бога. Но как библейское учение о Божьей любви может сохранить смысл, когда само понятие «Бог» растворяется в тумане?
Не следует думать, что христиане не подвержены подобному влиянию. В своей примечательной книге Марша Уиттен описывает результаты изучения проповедей, произнесенных в протестантских церквах. Необходимо сразу признать узконаправленность ее исследования. Оно проводилось в рамках Пресвитерианской церкви США, которую едва ли можно назвать бастионом ортодоксального евангеличества, а также церквей, принадлежащих к Южной баптистской конвенции. Удивительно, что по многим важнейшим вопросам между этими двумя христианскими деноминациями было отмечено лишь небольшое статистическое различие. Дополнительным недостатком исследования было то, что его объектом были проповеди о притче о блудном сыне (Евангелие от Луки, гл. 15). Этот текст задает вполне определенную тональность проповеди.
Как бы то ни было, книга Уиттен изобилует длинными цитатами из этих проповедей. Однако цитаты вызывают серьезное беспокойство. В них прослеживается общая тенденция «изображать Бога, описывая Его внутреннее состояние, особенно Его эмоции, которые сильно напоминают человеческие. ...Бог более расположен к тому, чтобы „чувствовать", чем „действовать", „думать", чем „говорить"». Вот еще одна цитата:
Почти полное отсутствие представления о Боге как о грозном судье, вызывающем страх, только усугубляется тем, что проповеди практически не побуждают слушателей задуматься о своей вечной судьбе. Как мы убедились, зачастую в проповедях воспроизводится беспокойство человека из-за разрыва отношений с Богом в этой жизни, при этом может использоваться понятие греха или оно может быть заменено другими словами. И даже когда проповедники прямо говорят о необращенных, лишь две проповеди упоминают страх перед Божьим судом, описывая, как человек должен беспокоиться о спасении. При этом суд упоминается лишь вскользь, между прочим, и проповедник сразу же переключается на другую тему, чтобы уберечь аудиторию от отрицательных эмоций... Образ запредельного, величественного, вызывающего трепет Бога Лютера и Кальвина, лежащий в основе раннепротестантского учения о взаимоотношениях между Богом и человеком, в американском протестантизме, за редким исключением, полностью смазывается... Во многих проповедях поведение Бога закономерно, объяснимо и предсказуемо; проповедники говорят о том, что Бог последователен в Своем поведении и Его действия подчинены единому правилу «любви».
Учитывая то, что сентиментальное представление о Боге все больше и больше проникает в протестантские церкви, легко понять, почему так трудно придерживаться библейского учения о Божьей любви.